Хозяин своей ходьбы
Автор
Сообщение
| Ну день вышел неплохой. Золото есть. Жалко только волейболисток.
Добавлено спустя 1 минуту 7 секунд: Валерий Борчин родился и вырос в деревне Повадимово, в 86 км от Саранска. За границей он третий раз в жизни. Ходьбой он начал заниматься четыре года назад. В субботу пришел к финишу первым. Этого, мягко говоря, никто не ожидал. Прежде всего, по-моему, он сам. Он шел по длинному мостику навстречу мне совершенно неспортивной походкой, парень 21 года. — Как тут все здорово! — сказал он, оглядевшись по сторонам. По сторонам был пруд с джонками. — Скажите, а рыбы в этом пруду есть? — он заглянул в воду, надеясь увидеть там рыб. — Вы первый,— сказал я,— кто интересуется таким вопросом. Но я думаю, что есть. А почему вы об этом спрашиваете? — Мне очень интересно. — У вас в деревне пруд есть? — У нас речка! — воскликнул он. — Вдоль нее, наверное, и начали ходить? — Да нет, просто бегал по улицам деревни,— смутился он.— Несколько лет бегал и бегал. — А просто ходить не могли? — Да я вообще-то на лыжах хотел бегать, но у меня не получилось,— сказал он. — Почему? Он замялся. Как я понял, лыжи ему только мешали бегать. — Ну и потом, в деревне какие лыжи? — переспросил он.— Хорошие лыжи в деревне не купишь. Пластиковые только продавались, так себе лыжи. — Можно было в Саранск съездить,— предположил я наудачу. — До Саранска не так уж близко,— рассудительно сказал он.— Дорога раньше была не очень хорошая. Только недавно привели более или менее в порядок. Но все равно не наездишься. — Как же вы на ходьбу-то перешли? — спросил я.— Бегали бы и бегали, раз уж вас все равно по улицам носило и вы спокойно ходить не могли. — А мне деревенский тренер говорит: давай попробуем походить. — Что, в деревне тренер есть? — Ну, такой... деревенский. И он мне предложил поехать на чемпионат России. Я поехал юниором. Там меня заметили. Вот и началось. Всего четыре года назад. А через два года я уже первый раз за границу выехал. — И как там оказалось? После Повадимова? — Да тоже люди там нормальные. Вежливые. Ну, иностранцы все-таки. — А по-английски вы говорите? — поинтересовался я. — Нет,— вздохнул он.— Надо учить. Обязательно надо учить. Куда ни приедешь, все на английском говорят. — А какой язык вам в школе преподавали? — Русский,— с недоумением посмотрел он на меня. Я понял, что надо поменять тему. — Ходьба,— говорю,— наверное, очень скучный вид спорта. Ходишь и ходишь, ходишь и ходишь... — Не-е-т, какой же он скучный? — засмеялся Валера. Этот юноша внушал очень большую симпатию. Он смеялся так, как могут только деревенские парни,— неожиданно, громко и заразительно. — Вообще нескучный,— продолжил он.— Пока идешь, мысли всякие в голову лезут. — Например? — Ну например, что надо дойти. — А о чем вы думали в этот раз? — Об этом как раз и думал,— сказал он.— Хотелось выиграть медаль. Об этом думал. — А на людей по сторонам вы смотрите, когда идете? — спросил я.— На девушек, например? Есть много красивых китайских девушек, замечали? — Нет,— неодобрительно сказал он.— Я девушек не замечаю. И не смотрю на них. — У вас, наверное, в деревне девушка есть? — догадался я.— И ждет вас из Пекина, как из армии. Теперь вы не только ее кумир. — Нет у меня девушки. И никакой личной жизни нет. Но я не расстраиваюсь. Я молодой, у меня все впереди,— с деревенской обстоятельностью сообщил он. — То есть вы думаете, что девушку найти не так просто? — Естественно,— сказал он, и в голосе его сквозило сожаление, что ему приходится объяснять такие очевидные вещи.— Нужно почувствовать свою половину, полюбить ее... Потом надо дорожить ею... А так-то можно выйти, конечно, на улицу и взять любую... А свою половину найти непростое дело. Можно долго искать. Мне что-то стало стыдно за все эти вопросы. Просто потому, что ответы были гораздо искреннее и чище, чем вопросы. Может даже, подумал я, это самый чистый олимпийский чемпион, каких я видел. Такие бывают только в деревне Повадимово. — А вот вы говорите, это пруд,— задумчиво произнес он.— Ну а вот океан отсюда далеко? Так вот о чем он думал все это время. — Двести километров,— я случайно узнал об этом накануне, и вот как пригодилось. Но он не удивился, что я так быстро ответил. — Двести...— задумчиво продолжил он.— А в Японии океан близко. — Ну да, там везде океан. Это же острова, можно сказать, в океане. — И влажность там выше. Поэтому ходить тяжелее...— продолжил он. — Не замечал,— сказал я и замолчал, потому что понял, что мы имеем в виду совершенно разную ходьбу. — Были вы там, видимо, в Японии? — мне казалось, он хочет рассказать о ней. — Был там,— подтвердил он.— Я там тепловой удар получил. Шел по дистанции — и все. Падаешь, ничего не соображаешь. Не помнишь ничего. Очнулся в медицинском центре. Под капельницей, конечно. А сегодня дышал нормально. У нас в деревне тоже часто под 30 градусов жары бывает. — Не боялись, что могут в последний момент снять с дистанции? — спросил я. — Были опасения,— кивнул он.— Еще какие. Дело в том, что к русским судьи не так уж хорошо относятся. Ладно бы я титулованный был... — Теперь уже титулованный. — Теперь — да,— степенно согласился он.— А на дистанции очень большой риск был, что снимут. Мы даже рассчитывали перед дистанцией, что, если китайцы первыми пойдут, надо за ними идти. — А потом рвануть прямо на стадионе?! — Нет, пропустить их на первое место. — Почему? — Ну так лучше,— объяснил он.— Потому что если будешь обгонять китайца, обязательно снимут. — Неужели бы пропустил? — не поверил я. — Конечно. Все-таки очень хотелось какую-нибудь медаль получить. До 16-го километра китайцы и были в лидерах. Но потом мы с эквадорцем дали темп, и они не выдержали. Странно. Перекормили их, что ли, китайцев этих?.. — А, и вы об этом думаете. — Все об этом думают. В тот вечер я поговорил и с другими людьми и убедился, что и правда все об этом думают. Один спортивный чиновник доказывал мне, например, что все дело в том, что они уже перешли на генный допинг, который пока обнаружить невозможно. Генная модификация — вот ответ на все эти страшные в своей безысходности вопросы, убеждал он меня. Китайцы, когда надо, выращивают своим спортсменам руки и ноги, даже мышцы отдельные, вот они потом и выстреливают. Но вот я понимал, что Валере Борчину никто ничего не вырастил, а он все равно выстрелил. — Вы ели сегодня что-нибудь? — спросил я. — Вы что имеете в виду? — смутился он.— А, нет, ничего вообще за весь день. Я как-то и не хочу, честно говоря. Ну так, немножко. — У нас мясо ягненка сегодня,— сказал официант. — Да? — озабоченно переспросил он.— А картошечка есть? — Пюре,— с достоинством ответил официант. — А хлеб есть? — уже откровенно жадно поинтересовался Валера. — Белый или черный? — Белый! — решился он.— Я белого давно не ел. — Ноги у вас болят после такой ходьбы? — спросил я. Этот паренек прошел 20 километров, дав такой темп, что сдали китайцы, а потом и эквадорец, ничего не ел с утра и сидел теперь вытянув ноги и улыбался. — Да нет,— пошевелил он ногами.— Снизу только выше колена... Как это называется-то?.. — Задняя поверхность бедра, наверное. — О, точно! — засмеялся он.— Ну наконец-то я нашей, русской еды поем! Я китайскую еду не люблю. Суши эти. Я не стал уточнять, чья это еда — суши. Это было бы совсем уже нечестно с моей стороны. — И в Олимпийской деревне еда невкусная,— добавил он,— несоленая... — Посолить же можно. — Да что-то там я не мог найти, где соль лежит,— признался он. — А дома какая самая вкусная еда? — спросил я. — Дома? — задумался он.— Солянка. Когда зарезали порося, делаем солянку такую из печени, сердца... Это самый шик. — А жареха из того же самого? — мне было чем поддержать этот разговор. — На воде или на масле? — посмотрел на меня Валера. — На масле, конечно,— ответил я. — А на воде тоже хороша! — вздохнул он. — С родителями поговорил уже? — Да что-то у меня с роумингом тут,— расстроенно произнес он.— Не работает телефон. Надо роуминг подключить. Китайский номер есть, но с него в деревне не позвонишь. О, смотрите, меня по телевизору показывают! — И родителей ваших уже показывали. — Правда?! Родителей показали?! Кто? "Первый канал"? Как это так быстро к ним приехали?.. У нас же дороги-то все-таки не очень... Нет, этот парень решительно не понимал, что с ним произошло. И слава богу. — Я, честно говоря, очень уехать домой хочу. Я три дня назад ведь уже приехал. Долго не люблю за границей быть. Хочу домой, в Повадимово. Он сказал, что сейчас чаще живет в Саранске, на спортивной базе, что в Саранске самая сильная в мире школа спортивной ходьбы и что домой ездит нечасто. — На поездку настраиваться надо специально,— пояснил он.— Все-таки 86 километров. — А какая машина у вас? — "Лада", 12-я модель. У меня уже почти год водительского стажа. — А в Москве хотелось бы жить? — спросил я, хотя и так уже было понятно. — Нет, что вы! — засмеялся он.— Нет-нет, это же привыкать надо! Нет, я не буду, наверное... — А на премиальные можно было бы что-то предпринять,— предположил я.— Наверняка еще руководство республики добавит к тем 100 тысячам евро, которые правительство страны выделяет олимпийскому чемпиону. — Сколько? — переспросил он. — А вы что, не в курсе? — удивился я. — Да мне как-то не до этого было. — 100 тысяч евро,— повторил я.— Правда, говорят, евро падает что-то... — Падает?! — ахнул он.— Правда?! После некоторого колебания он решился задать еще один вопрос: — И что это значит? Я постарался объяснить как умел. Вряд ли у меня хорошо получилось. Да и не очень он меня слушал. Ему это и в самом деле было неинтересно. — Да, много чего в мире происходит,— произнес он.— В Южной Осетии вон что было... Главное, я считаю, чтобы против нас не обернулось. — В смысле? — Ну чтобы грузины против нас не пошли,— пояснил он. — Вряд ли,— усомнился я.— Грузины — против нас? Да нет! — Да ведь Америка за них,— озабоченно сказал он.— Я об этом тоже думаю. — Когда по дистанции идете? — Да, от плохих мыслей никуда не уйти,— вздохнул Валера. (с) А. Колесников _________________ Скажи мне чей Крым, и я скажу кто ты. |
Страница 1 из 1
| |
Вы не можете начинать темы Вы не можете отвечать на сообщения Вы не можете редактировать свои сообщения Вы не можете удалять свои сообщения Вы не можете голосовать в опросах Вы не можете вкладывать файлы Вы можете скачивать файлы |